edward tonks
ЭДВАРД ТЕОДОР ТОНКС

25.02.1952 / магглорожденный волшебник
28 лет / хаффлапафф, '70 / орден феникса
—    —    —    —

https://i.imgur.com/yeMbuWC.gif https://i.imgur.com/5Qe9Sky.gif
garrett hedlund

МЕСТО РОЖДЕНИЯ
Дублин, Ирландия

ПАТРОНУС
Хорек

БОГГАРТ
Мертвые тела Меды и Доры

ОРИЕНТАЦИЯ
Гетеро

РОДСТВЕННЫЕ СВЯЗИ
Theodore Andy Tonks // отец, 55 лет, маггл, адвокат;
Mandy Anita Tonks [née Blue] // мать, 52 года, маггл, учительница математики в средней школе;
Maria Louise Tonks // сестра, 23 года, маггл, журналистка в дублинской газете;
Mitchel Robert Tonks // брат-близнец марии, 23 года, маггл, автомеханик;
Andromeda Tonks [née Black] // жена, 28 лет, чистокровная волшебница, владелица аптеки «Thistle & Heather»;
Nymphadora Tonks // дочь, 6 лет, полукровная волшебница.

О ПЕРСОНАЖЕ
гори, звезда моя, не падай. роняй холодные лучи.
ведь за кладбищенской оградой живое сердце не стучит. [q.]
Маленький голубоглазый мальчик, сидя у горящего камина, наблюдает за суетившейся матерью: беременная двойней, она бегает из кухни в столовую и обратно; она хочет, чтобы этот день благодарения прошел идеально, без малейшей помарки. Маленький Эдвард смотрит на мать и думает, насколько она красива: ее волосы цвета пшена аккуратно заколоты сбоку, ее чуть пухлые губы сейчас сжаты в напряжении и беспокойстве, а яркие карие глаза светятся от нетерпения. Для мальчика его мать, Мэнди, была идеалом, самым близким человеком на всем белом свете. Конечно, он не мог этого помнить, но его первая в жизни улыбка была подарена ей — невероятно красивой девушке с большими зелеными глазами.
А отца, как в прочем и всегда, не было дома. Но маленький Тед уже привык. Он редко видел отца: лишь по вечерам, когда тот возвращался с работы злым и уставшим. Отец был для него мрачной тенью, злобным призраком, блуждающим по дому и накрывающим остальных его обитателей холодом своего безжизненного сердца.
На мгновение Мэнди останавливается и бросает взгляд на своего сына, одаривая его теплой улыбкой. Они часто улыбались друг другу. Это была их маленькая традиция.

— Тедди, подойди, — говорит уставшая Мэнди, держа в руках два маленьких свертка. Маленький трехлетний мальчик боится сделать шаг навстречу больничной кровати, но твердая рука отца подталкивает сзади. Выбора не было. Медленными шагами он преодолевает разделявшие их несколько метров и смотрит на эти свертки. — Это твои маленькие братик и сестренка. Как ты хочешь, чтобы мы их назвали?
Тед смотрел на них и не понимал буквально ничего. Это его братик и сестренка. Все это время он хотел себе собаку или кошку, может быть, попугая. А теперь у него брат и сестра. — Как бабушку и дедушку, — тихо отвечает Тед, понимая, что с сегодняшнего дня все изменится. Мама лишь еще шире улыбается, не прерывая их традицию.
— Хорошо, мой медвежонок, мы так и сделаем.


Семья Тонксов считалась абсолютно среднестатистической семьей Северной Ирландии. Главе семейства приходилось изрядно трудится, чтобы прокормить своих детей, а его дорогая жена, как и полагается любой жене, занималась домом и детьми. Патриархат чистой воды, хотя для маленького Теда в семье был только один авторитет — его мать. К отцу он испытывал скорее страх, нежели уважение и желание подражать. Нет, он был слишком холоден и слишком отстранен, чтобы позволять сыну любить себя.
Но нельзя сказать, что у маленького Эдварда было плохое детство. Вовсе нет. Даже в семье не волшебников можно было находить волшебство: в маленьких деталях, добрых улыбках, долгих семейных посиделках у камина, в ярких рождественских вечерах или сказках перед сном. Но для Тедди главным волшебством была она Мэнди, его дорогая мама.
Эдвард шел по коридорам школы — теперь он ученик младших классов, а это, как ни крути, очень большая ответственность! Мальчик уже в первый день зарекомендовал себя как ученик путь не самый покладистый и прилежный, но определенно как душу компании и неплохим оратором. Да, чего-чего, но обаяния этому высокому блондину с голубыми глазами не занимать, а чуткое чувство юмора рождалось уже в столь раннем возрасте. Казалось, его ждет большое будущее, если он не свернет не на ту дорожку.
Ему нравилось учиться, он находил это неким вызовом, который стоило принять и преодолеть с гордостью и честью. У него были друзья, были враги, были просто приятели. Тедди был один из многих, но был по-своему особенным. Многим он нравился, некоторым — нет, но буквально все вспоминали после знакомства с ним его лучезарную улыбку.

— Простите, как еще раз ваше имя? — мистер Тонкс смотрел на пожилую женщину в непонятного глупого вида изумрудной мантии и остроконечной шляпе. Эта безумная говорила определенно странные вещи, однако воспитание не позволяло мужчине тотчас выкинуть старуху за порог дома.
— Минерва Макгонаггл, профессор школы чародейства и волшебства Хогвартс, куда зачислен ваш сын с первого сентября этого года. — Женщина казалась строгой и решительной, но все равно в ней было что-то, что нравилось одиннадцатилетнему Эдварду. — Ваш сын, мистер Тонкс, волшебник. Думаю, вы замечали за ним в последнее время некоторые странности, ведь так?
Теодор не спешил с ответом, внимательно переводя взгляд с назвавшей себя волшебницей женщины на собственного старшего сына. Он не верил, никогда не верил. Тедди хотел, чтобы все это оказалось правдой. Он волшебник. Он мог колдовать.
— В школе мы обучим вашего сына всему, что необходимо. С нами он будет более чем в безопасности, — продолжила профессор, не дождавшись ответа.
— С какой стати мы должны вам верить? — Со злостью в голосе отвечает Тонкс-старший. Да, его терпение было определенно на исходе, об этом красноречиво говорил его метающий молнии взгляд. — Где доказательства, что вы говорите правду?
Одна секунда и на месте, где стояла пожилая женщина, теперь сидела серая кошка. Все вокруг были ошарашены. И вдруг послышался грохот.
Миссис Тонкс потеряла сознание.


Эдвард сидит один в купе Хогвартс-экспресса. Идея уехать на целый семестр в школу волшебства без друзей и родителей уже не казалась ему такой уж привлекательной. Поезд ехал слишком быстро, увозя его в неизвестные дали, полные удивительных и необъяснимых вещей. В руках он держал волшебную палочку, которая выбрала его в магазине мистера Олливандера. Это было странно, ведь Тед даже не знал, как пользоваться этой палочкой, как правильно ее держать или какие заклинания нужно говорить. Он видел других студентов: настоящие волшебники и волшебницы, они точно знают, куда и зачем едут. Только Тонкс, казалось, был совершенно один.
Будто бы услышав его мысленные мольбы о помощи, дверца купе открылась и к нему подсели двое ребят. Диггори и Лавгуд. И все, казалось, стало немного проще, когда ребята стали рассказывать удивительные истории о Хогвартсе, своей жизни и магии в целом. И одно из многого, что усвоил мальчик из рассказов своих новых друзей, магглорожденному волшебнику может быть непросто в Хогвартсе. Но даже такой вызов Тед был готов принять.
Хогвартс оказался куда более прекрасным местом, чем себе мог вообразить юный мистер Тонкс. Великолепный замок с тысячами живых картин, движущимися лестницами и летающих призраков. Тем вечером Эдварда Тонкса шляпа распределила на Хаффлапафф, и, казалось, не ошиблась в этом ни на толику. Позже, в течение всех последующих школьных лет Тед будет горд носить галстук желтого цвета, пусть даже не всегда самые гениальные и сильные волшебники были выпускниками факультета барсуков.
Учиться в Хогвартсе оказалось куда сложнее, чем мог себе представить юный Тедди. И дело было вовсе не в том, что магия сама по себе — дело не легкое. Он чувствовал себя белой вороной в стае черных. Все вокруг, его друзья и однокурсники, были из семей волшебных, с детства знали, что им уготовано. А Тонксу приходилось учиться в три, а то и четыре раза быстрее, чем им; учить не только магию, но и изучать поведение волшебников, их обычаи, традиции. Это было сложно, особенно на первом курсе. Но, слава Мерлину, его друзья поддерживали, помогали, и очень скоро для многих Эдвард стал «своим». Но далеко не для всех.
С годами его «грязная» кровь воспринималась некоторыми все более и более в штыки. Порой Эдвард даже не мог понять, к какому миру относится: он был слишком волшебником для мира магглов, но и слишком грязнокровен для мира волшебников. Однако это не смогло подавить в нем этот врожденный оптимизм, которым он заражал других день ото дня. А все внутренние терзания и неуверенность он оставлял на времена, когда мог побыть наедине с собой.
Самому Тонксу его происхождение ни коем образом не мешало, пока в толпе своих однокурсников он не увидел ее. Еще в детстве он поклялся себе, что его любимая девушка и будущая жена будет чистой копией его матери, но Андромеда была так не похожа на Мэнди. Холодная, отстраненная, облаченная в зеленую мантию змеиного факультета, она, казалось, не обращала на магглорожденного Теда никакого внимания; ведь такие, как она, никогда не смотрят на таких, как он. Но Тонкс не был бы собой, если не принял и этот удар судьбы с достоинством и азартом. Во что бы то ни стало, он хотел завоевать ее внимание, ведь он видел за этой холодной маской нервирующего аристократизма душу живого человека, так похожего на его душу.

— Тебе не стоит говорить со мной, — шепчет Андромеда Блэк, уткнувшись в учебник по зельеварению. Уже было довольно-таки поздно, поэтому в пыльной душной библиотеке был не так много студентов. Но для Эдварда в данный момент не существовало никого вокруг, только лишь девушка, сидящая напротив.
На ее фразу Тед лишь фыркнул, в своей, обаятельной манере. С годами он стал и правда привлекательным молодым человеком, разбившим [разумеется, абсолютно не специально] не одно девичье сердце. И лишь чистота его крови была парню помехой в этом мире чистокровных волшебников. — Отчего же? Я тебе так не нравлюсь, или ты боишься осуждения своих друзей?
Друзья. Да какие они ей друзья. Тед видел по ее взгляду, что в душе ей неспокойно; но где ее друзья? Почему не помогают? Слизеринское отродье никогда не поймет, что такое дружба, что такое верность. Андромеда ничего не ответила, лишь бросив красноречивый взгляд на своего соседа напротив.
— Хочешь ты этого или нет, нас Слизнорт поставил в пару на зельях. Поэтому говорить тебе со мной придется. — Это был план «б», и Тед очень надеялся, что хотя бы он сработает. И правда, сработал. Девушка глубоко вздохнула, немного смирившись.
Эдвард уже тогда был уверен, что она станет его женой. Он видел это более отчетливо, чем когда-либо.


Но все оказалось не так просто. Андромеда слишком любила свою семью, чтобы сразу же отказаться от всего своего прошлого ради отношений с представителем «грязной» крови. И пусть Тонкс старался изо всех сил, он не мог противостоять той системе, которая выстраивалась в семействе Блэков веками. И когда Меда сказала, что выходит замуж, молодой человек сначала не поверил. А потом почувствовал такое отчаяние, что буквально потерял рассудок. В назначенный день свадьбы Тед изрядно напился в местном маггловском баре, а когда вернулся домой, увидел Андромеду. В свадебном платье.
Эдвард видел, как сложно было Меде принять решение остаться с ним: отрекаться от семьи, от фамилии, от всей своей жизни ради «грязнокровки» — это было слишком для нее, и молодой человек понимал это, как никто другой. Но, с другой стороны, он хотел освободить ее от этого плена, в который семейство Блэков заточило Андромеду; хотел стать ей спасательным кругом, за который девушка может ухватиться и дальше плыть по течению жизни.
Он стоял рядом, когда Меда плакала. А потом стал причиной ее очаровательной улыбки и звонкого смеха. Взамен любви ее семейства, он дарил ей свою любовь, за себя и всех тех, кто любовь эту не додарил. Андромеда стала его жизнью, его счастьем, смыслом его существования. Молодой волшебник понимал, что они из разных миров, слишком отличны друг от друга. Но это не помешало им, а даже помогло.
Тед помнил, как Меда выглядела в белом свадебном платье; помнил, как надевал ей на палец обручальное кольцо; помнил, как вез ее в больницу св. Мунго, когда она рожала маленькую Нифмадору. События менялись слишком быстро: свадьба, новый дом, рождение дочери, начало волнений. Мир сходил с ума, а Тонксы жили в своем маленьком теплом мире. Но игнорировать мир больше было нельзя.
Тед сидит в своем маленьком магазине в Косом переулке. За окном барабанит дождь, а он все мешает уже давно загустевшее зелье для очередного своего клиента. Снова и снова он думал о том, как совсем на днях пожиратели смерти разрушали стоящий рядом книжный магазинчик, удивляясь, почему это сделали не с его аптекой. Ему было страшно. Не сколько за себя, ведь сейчас магглорожденным волшебникам было также опасно ходить по улицам магического Лондона, как и магглам, но в большей степени за свою семью. Ему не хотелось даже думать, что пожиратели могут сделать с Андромедой.
Что с ней может сделать Белла.
Что с ней может сделать Малфои.
Что с ней может сделать большая часть ее большой аристократической семьи.
На их семейном дереве Тонксы были выжжены; были лишь черными пятнами, тромбами в этой голубокровной системе. И, казалось, впервые в жизни он сомневался в том, сделал ли правильный выбор. Ведь если бы не уверил Меду в том, что с ним будет безопасно, она бы действительно была сейчас в полной безопасности.
Его мысли прервал звон дверного колокольчика. Очередной клиент, которого нужно обслужить. Он снимает фартук, кладет его спинку стула и выходит из служебного помещения в главный зал магазина.
я знаю, знаю. скоро, скоро ни по моей, ни чьей вине
под низким траурным забором лежать придется так же мне. [q.]

АРТЕФАКТЫ
Волшебная палочка: дуб, волос единорога, 11 ¾ дюйма.

СПОСОБНОСТИ
Тед на удивление хорош в медицине и зельях, хоть и не пошел работать в больницу св. Мунго. Также неплохо владеет защитной магией, пусть никогда не блистал в боевой. В связи с чистотой крови, Тед спокойно относится к работе руками: в быту никогда не применяет палочку. Все чинит сам, гладит, может даже приготовить ужин, когда Меда слишком занята или устала.

МЕСТО И ГОДА РАБОТЫ
1971-1973: стажер в больнице св. Мунго, выполнял административные обязанности;
1973-наст.: аптека «Thistle & Heather», главный зельевар.

ОТНОШЕНИЕ К МАГГЛАМ, МАГГЛОРОЖДЕННЫМ, СКВИББАМ, ПОЛУКРОВКАМ
Так как Тед магглорожденный волшебник, то чистоту крови не считает чем-то очень важным, предполагая, что не она делает волшебника хорошим.

СВЯЗЬ

БУДУЩЕЕ ПЕРСОНАЖА
Так как персонаж каноничный, то будет более правильно оставить его развитие на усмотрение нового игрока.

ПРОБНЫЙ ПОСТ

♫ Novo Amor – Anchor (Ed Tullett Remix)

   Солнечный свет проникает через немного мутные стекла, солнечными зайчиками отражаясь на стенах. Этот день обещал быть крайне теплым и ярким, по-своему особенным и уютным. Джастин смотрит на свое отражение в огромном зеркале, поправляя криво завязанный галстук, и делает глубокий вдох, полный нервного волнения. Все утро он не может собраться с мыслями, волнуясь по поводу каждой мелочи предстоящего мероприятия. Казалось бы, страж уже проходил через все свадебные подводные камни и бурные эмоции, но опыт никак не помогал в этот яркий теплый день.
   Сегодня Джастин женится. Женится на девушке, которую любит всем своим сердцем. На девушке, которая ответила согласием на его скромное предложение руки и сердца, приняла парня с его неуверенностью, флегматичностью и крайне сложным прошлым. Он с шумом выдыхает воздух из легких и еще раз нервно поправляет галстук. Еще вчера все казалось идеальным, а сегодня острый взгляд замечает одну оплошность на другой: украшения слишком вычурные, костюм немного не по размеру, банкет можно было бы разнообразить, а свадебная клятва слишком длинная и пафосная. Галстук все еще не может нормально поправиться, и Кэмпбелл вовсе снимает его, поддавшись сиюминутным эмоциям, и кидает его на стоящий рядом диван.
   Это была его вторая свадьба. Далеко не каждому человеку везет в жизни полюбить всем сердцем, не то чтобы полюбить так сильно во второй раз. И Джастин как раз был таким счастливчиком, сам того не ожидая в прошлом. Потеря Фанни стала для него слишком серьезным ударом. Похоронив любимую жену, молодой человек впал в сильнейшую депрессию, выход из которой занял куда больше нескольких недель. Казалось, испытав такое один раз, теряешь всякую надежду и желание впускать в свою жизнь кого-то столь же важного и дорогого — уж слишком свежи воспоминания о боли и отчаянии, которые испытать снова было бы равносильно самоубийству. И Джас даже не думал влюбляться снова, скрывшись в собственном панцире, словно герой рассказа Чехова, предпочитая жить прошлым, нежели смотреть в светлое будущее.
   Но вдруг все пошло совершенно не по плану.
   Послышались несколько настойчивых ударов в дверь. Кэмпбелл нервно ее открывает, впуская внутрь Алистера, его лучшего друга и шафера по совместительству, который тотчас хлопает парня по плечу в знак поддержки и небольшой издевки, что было более чем в его стиле, — Ну как ты, женишок? — Спрашивает Дархэм, как всегда непринужденно и с толикой вальяжности заваливаясь на диван прямиком на брошенный туда минутой назад галстук. Но Джастину было уже все равно. — Ал, я просто в ужасе, — Отвечает страж, вызвав у друга ироничный смешок. Он садится рядом с Алом, но через мгновение снова вскакивает, нервно наворачивая круги по небольшому помещению, что не могло не веселить второго стража еще больше, для которого свадьба была неким дорогостоящим развлечением с бесплатным фуршетом. Скорее всего, сейчас именно банкета он и ждал с нетерпением.
   Кэмпбелл делал предложение Фанни, руководствуясь лишь юношеским максимализмом. Этот брак был слишком необдуманным — два человека, поддавшись чувствам, но никак не здравым смыслом, решают создать молодую семью, толком не имея никакого представления о браке в целом. Скромная свадьба, короткий медовый месяц, после которого Кэмпбеллы сразу же отправляются на охоту на Темных. Семь лет брака вылились лишь в удовлетворение карьерных потребностей, когда как вопросы дома, детей, кредитов, семейных ужинов и прочего уходили далеко на задний план. И когда Джас стоял у свежей могилы своей жены, он жалел лишь об одном — что так мало времени проводил с Фанни дома. Спустя годы одиночества страж в корне пересмотрел свое отношение к жизни — карьера более не была для него во главе угла, а любовь стала чем-то призрачным. Но вот в его жизни появляется Карл, переворачивая весь его мир с ног на голову и обратно. Она внесла в его жизнь столько красок, столько яркости и свежести, и Джастин ничего более не смог сделать, чтобы сопротивляться воле судьбы. Все же оставленный отпечаток пережитого и прочувствованного каждой клеточкой его тела напоминал о себе даже спустя годы, потому решиться сделать предложение оказалось куда сложнее, чем в первый раз. Понадобилось все мужество и воля, чтобы преодолеть свой страж и сесть на одно колено перед финкой. И это предложение было не мимолетным порывом, а взвешенным и обдуманным решением. Джас действительно хотел семью, хотел собственный уютный дом, семейные ужины, субботние прогулки по парку, а в перспективе и стать отцом. Он относился к этому решению со всей ответственностью и решимостью, не боясь говорить о своих желаниях Коскинен.
   — Джас, успокойся! Это же всего лишь свадьба! Через час уже будешь свободен, — Говорит Алистер, закидывая в рот какую-то конфету, которую он вытащил из кармана смокинга. Конечно, юмор друга никак не помог стражу успокоиться, но вдруг за дверью послышался голос Габи, предупредившая о приближении часа Х. Дархэм встает с дивана и еще раз в знак поддержки хлопает друга по плечу, — Ну что, женатик, пошли устраивать твою личную жизнь, — И толкает Кэмпбелла в сторону двери. Церковь была украшена в лучшем виде. Обратившись к миссис Бреннан за помощью в организации мероприятия, Джастин понял, что сделал самый правильный выбор из всех возможных. Подойдя к алтарю, страж взглядом пробежался по рядам, быстро разглядев лица приглашенных гостей. Он увидел и тетушку с двумя сестрами, и мадам Кинг, которая выглядела сегодня особенно шикарно, и своих друзей из координаторской в лице Бреннана с женой и Харпера, полный состав «Грачей», которые все хотели уже напиться скорее на банкете и умотать на задания, разумеется Таллис и Девлин, которые стояли со стороны невесты и улыбались жениху. Почувствовав негласную поддержку всех этих людей, Кэмпбелл немного расслабился, мысленно перечитав свадебную клятву. — Ты кольца взял? — Спрашивает у шафера Джас, тотчас получив в ответ полный оскорбления взгляд светлых глаз. Мол, «хватит уже пытаться все контролировать и расслабься, наконец, паникер хренов». Ну вот, все боле более чем готово, и осталось лишь дождаться невесты.
   Врем шло, а Джастин все еще стоял у алтаря, ожидая свою будущую жену. Стрелки часов неуклонно двигались вперед, показывая то десять минут, то пятнадцать, то двадцать, заставляя стража с каждым новым движением стрелки волноваться все сильнее. Он, конечно, знал о непунктуальности Карл, но все же рассчитывал, что сегодняшний день станет исключением из правил. Когда присутствующие на торжестве гости уже начали перешептываться, создавая в помещение легкий гул, стало ясно, что что-то случилось, — Может мне лучше сходить за ней? — С волнением в голове спрашивает Джас, готовый уже отправиться за финкой, но его останавливает Габи, решив разузнать все самостоятельно. Страж чувствовал, что явно что-то пошло не так, и волнение с каждой секундой лишь возрастало. Вот, Габи уже возвращается в полном одиночестве, и по ее виду было понятно, что действительно случилось нечто крайне неприятное. Быстрым шагом она дошла до алтаря и обратилась к брату, — Карл нигде нет. Я не могу ее найти.
   Казалось, сердце пропустило несколько ударов подряд. Джастину потребовалось несколько секунду, чтобы осознать происходящее, но он все еще отказывался верить в такой вариант развития событий, — Что значит, ее нигде нет? Ты уверена? — Десятки пар глаз устремили свой взгляд на Кэмпбелла, полные сочувствия и непонимания. Неужели это и правда происходит?
   Но реальность действительно была такова.
   Джастина Кэмпбелла сегодня бросили у алтаря.